21.02.2012 в 13:53
Пишет Nadia Yar:Прочла "Vive le basilic!" Камши
Из третьего НДП-сборника. От этой вещи мне резко стало лучше с нервами. Отзыв воспоследует, но писать я его буду кусочками и поднимать сообщение.
UPD. Готово.
***
Что это, собственно говоря, такое? Три рассказа, объединённые общими героями и миром. Альтернативная Франция (Галлия) девятнадцатого века очень похожего на наш мира; мимоходом высказана интересная идея, откуда взялась эта схожесть и в чём корень различий. Первый рассказ, "Затянувшаяся охота" - увлекательное и кровавое колониальное приключение. Столичный журналист Поль Дюфур приезжает в африканские колонии и присоединяется к отряду легионеров, которые охотятся на банду грабителей. Местные жители свидетельствуют, что бандиты - те самые, что терроризировали округу около века назад. Называют и имя главаря, имя давным-давно отошедшего в мир иной человека. Галлы, люди просвещённые, в это не верят, трясут окрестные деревни, нарезают круги по саванне. Какие-то следы есть, непонятно чьи и откуда, оставленные, может быть, их собственными местными проводниками. Потом деревни подвергаются атаке и массакрам со стороны неизвестных сил. Легионеры готовы к бою, но с воплотившейся информационной химерой предельно трудно сражаться... Второй рассказ и третий - уже Галлия, столица, и то, что в колониях случилось в миниатюре, разворачивается там в масштабе метрополии, как вырастающий из ветерка ураган.
Это чем-то напоминает мне французский, по интересному совпадению, классический сюжет Гастона Леру о гангстере Шери-Биби. Но тема совсем другая, история и политика. Это вопросы о прошлом и отношении к прошлому, о том, что в этом контексте должно и чего быть не должно. "Василиск", конечно, чистый реализм под маской фантастики - реализм не в традиционном понимании, а миметический реализм. "Это хуже, чем правда, это так и есть." Финал третьего рассказа вообще уже не фантастика, а мэйнстрим, постмодерн - и всё ещё "хуже, чем правда". Когда дочитала, финал казался мне слишком в лоб. Поразмыслила... а вот и нет, финал пойдёт. Но не возьмусь расшифровать метафору, это слишком неполиткорректно и страшно. Можно быть и _слишком_ неполиткорректным, да. Мёртвые, жертвы взгляда василиска, реальны; я не хочу опять указывать на них, не желаю провоцировать скандал.
Очень хочется читать дальше. Трилогия рассказов осмысленно завершена, но там же ещё много будет - дальше, раньше, вокруг. Где остальное? Не хочется выходить из мира, прощаться с героями насовсем. Я к ним только-только привыкла, с ними уютно. Мне нравится Поль Дюфур, хотя обычно я недолюбливаю журналистов, а "героических журналистов" в особенности. От ларссоновского Микаэля тянет блевать - неумный не мужчина, недочеловек практически. Вообще с этой профессией у меня сейчас слишком плохие ассоциации. Но Дюфур получился правильный - и журналист (я случайно немного знаю о фельетонистах 19 века), и человек, и мужчина. Камша умеет создавать таких.
Басконец, Император. Очень важный образ. Хорошее такое среднее арифметическое, если я правильно вычислила все прообразы; ну и, конечно, сам по себе величина. Меня он особо не вдохновляет - правильный дракон ест кого надо, а не кого может. Хотя у басконца это, кажется, совпадало.
О женщинах. Бабушка Анри Пайе строга и прекрасна. Что касается Эжени, не одобряю её метаний в любовь и прочь от любви к Жерому. Надо понимать, что люди состоят не из одного жасмина, и быть более великодушной. Разочарования надо уметь прощать. Не помню, впрочем, какой я была в её возрасте, может, такой же максималисткой. Однако с этой героиней связана одна замечательная вещь. Из всех совершенно реальных и реалистичных фантастических деталей "Василиска" реальнее всего сны Эжени, которые могут показаться чисто литературным романтическим моментом. Они реальны не в пророческом, а в другом аспекте - именно как встречи с Императором. Я это знаю потому, что у меня бывали такие же, с поправкой на моё самосознание; и ещё у одной знакомой, с поправкой на её самосознание - там был не Спартак, а Личность поближе к нам и много больше масштабом. Встречи такого рода на грани сна и видения, прошлого и сейчас, аудиенции и молитвы действительно происходят, они могут удостоить нас вниманием, если мы им нужны и мы того заслужили.
/Личное. Перечитала последнюю строку, и возник вопрос: не мог бы он удостоить меня своим вниманием прямо сейчас, не дожидаясь, пока нас разделит непреодолимая грань и я приеду положить цветы к его могиле? пока останутся только встречи во сне?? Но и то понятно: во время таких иномировых встреч ничто уже не нарушит гармонию - никаких случайно ляпнутых кем-нибудь глупостей, неуместных телекамер, нехватки времени и всяких неудобств. Наше земное бытие нередко отдаёт комедией - и иногда безвкусной - просто по природе наших тел. Тогда и там ничего этого не будет./
...
Я жду продолженья.
URL записиИз третьего НДП-сборника. От этой вещи мне резко стало лучше с нервами. Отзыв воспоследует, но писать я его буду кусочками и поднимать сообщение.
UPD. Готово.
***
Что это, собственно говоря, такое? Три рассказа, объединённые общими героями и миром. Альтернативная Франция (Галлия) девятнадцатого века очень похожего на наш мира; мимоходом высказана интересная идея, откуда взялась эта схожесть и в чём корень различий. Первый рассказ, "Затянувшаяся охота" - увлекательное и кровавое колониальное приключение. Столичный журналист Поль Дюфур приезжает в африканские колонии и присоединяется к отряду легионеров, которые охотятся на банду грабителей. Местные жители свидетельствуют, что бандиты - те самые, что терроризировали округу около века назад. Называют и имя главаря, имя давным-давно отошедшего в мир иной человека. Галлы, люди просвещённые, в это не верят, трясут окрестные деревни, нарезают круги по саванне. Какие-то следы есть, непонятно чьи и откуда, оставленные, может быть, их собственными местными проводниками. Потом деревни подвергаются атаке и массакрам со стороны неизвестных сил. Легионеры готовы к бою, но с воплотившейся информационной химерой предельно трудно сражаться... Второй рассказ и третий - уже Галлия, столица, и то, что в колониях случилось в миниатюре, разворачивается там в масштабе метрополии, как вырастающий из ветерка ураган.
Это чем-то напоминает мне французский, по интересному совпадению, классический сюжет Гастона Леру о гангстере Шери-Биби. Но тема совсем другая, история и политика. Это вопросы о прошлом и отношении к прошлому, о том, что в этом контексте должно и чего быть не должно. "Василиск", конечно, чистый реализм под маской фантастики - реализм не в традиционном понимании, а миметический реализм. "Это хуже, чем правда, это так и есть." Финал третьего рассказа вообще уже не фантастика, а мэйнстрим, постмодерн - и всё ещё "хуже, чем правда". Когда дочитала, финал казался мне слишком в лоб. Поразмыслила... а вот и нет, финал пойдёт. Но не возьмусь расшифровать метафору, это слишком неполиткорректно и страшно. Можно быть и _слишком_ неполиткорректным, да. Мёртвые, жертвы взгляда василиска, реальны; я не хочу опять указывать на них, не желаю провоцировать скандал.
Очень хочется читать дальше. Трилогия рассказов осмысленно завершена, но там же ещё много будет - дальше, раньше, вокруг. Где остальное? Не хочется выходить из мира, прощаться с героями насовсем. Я к ним только-только привыкла, с ними уютно. Мне нравится Поль Дюфур, хотя обычно я недолюбливаю журналистов, а "героических журналистов" в особенности. От ларссоновского Микаэля тянет блевать - неумный не мужчина, недочеловек практически. Вообще с этой профессией у меня сейчас слишком плохие ассоциации. Но Дюфур получился правильный - и журналист (я случайно немного знаю о фельетонистах 19 века), и человек, и мужчина. Камша умеет создавать таких.
Басконец, Император. Очень важный образ. Хорошее такое среднее арифметическое, если я правильно вычислила все прообразы; ну и, конечно, сам по себе величина. Меня он особо не вдохновляет - правильный дракон ест кого надо, а не кого может. Хотя у басконца это, кажется, совпадало.
О женщинах. Бабушка Анри Пайе строга и прекрасна. Что касается Эжени, не одобряю её метаний в любовь и прочь от любви к Жерому. Надо понимать, что люди состоят не из одного жасмина, и быть более великодушной. Разочарования надо уметь прощать. Не помню, впрочем, какой я была в её возрасте, может, такой же максималисткой. Однако с этой героиней связана одна замечательная вещь. Из всех совершенно реальных и реалистичных фантастических деталей "Василиска" реальнее всего сны Эжени, которые могут показаться чисто литературным романтическим моментом. Они реальны не в пророческом, а в другом аспекте - именно как встречи с Императором. Я это знаю потому, что у меня бывали такие же, с поправкой на моё самосознание; и ещё у одной знакомой, с поправкой на её самосознание - там был не Спартак, а Личность поближе к нам и много больше масштабом. Встречи такого рода на грани сна и видения, прошлого и сейчас, аудиенции и молитвы действительно происходят, они могут удостоить нас вниманием, если мы им нужны и мы того заслужили.
/Личное. Перечитала последнюю строку, и возник вопрос: не мог бы он удостоить меня своим вниманием прямо сейчас, не дожидаясь, пока нас разделит непреодолимая грань и я приеду положить цветы к его могиле? пока останутся только встречи во сне?? Но и то понятно: во время таких иномировых встреч ничто уже не нарушит гармонию - никаких случайно ляпнутых кем-нибудь глупостей, неуместных телекамер, нехватки времени и всяких неудобств. Наше земное бытие нередко отдаёт комедией - и иногда безвкусной - просто по природе наших тел. Тогда и там ничего этого не будет./
...
Я жду продолженья.