Василий Иванович думает

[Corona-del-Norte]

Чтобы ни утверждали сторонники тезиса об исконной русской духовности, беспардонное и хамское отношение к умершим, равно как использование покойников в политических игрищах в Любезном Отечестве пошло отнюдь не с 1917 года. Большевики придали войне с мертвыми массовый характер только и всего, но вернемся, так сказать, к истокам.

Пожалуй, абсолютным чемпионом по части организации политических перезахоронений в российской истории является Василий Иванович Шуйский. Сей достойный человек, последовательно предававший Федора Иоанновича, Бориса Годунова, его сына Федора и Лжедмитрия Первого, вскарабкавшийся на московский трон и с позором с него слетевший, прямо-таки чудеса творил. Правда, не в одиночку.

Лжедмитрий Первый входить в Москву, пока были живы Федор Годунов и его мать, царица Мария Григорьевна, не хотел. Подготовить вступление доброго царя в столицу взялись Василий Голицын, Василий Мосальский, Михаил Молчанов и Андрей Шерефетдинов. 10 июня 1605 года в сопровождении отряда стрельцов они ворвались на подворье Годуновых. Вдовствующая царица потеряла дар речи и никакого сопротивления не оказала. Федор Годунов, бывший прекрасным бойцом и смелым человеком, отбивался до последнего, но силы были слишком неравны. Мать и сына задушили, народу же было объявлено, что царь и царица покончили с собой, «испиша зелья».

В это никто не поверил, потому что выставленные на обозрение трупы «украшали» следы от веревок. Тем не менее, убитых объявили самоубийцами, а поскольку самоубийство является величайшим грехом, в погребении по обряду им было отказано. Годуновых закопали возле ограды бедного Варсонофьевского монастыря на Сретенке. В ту же яму швырнули и останки «худородного» царя Бориса Годунова, вытащенные выслуживающимися перед самозванцем боярами из усыпальницы русских царей в Архангельском соборе. Даже стену не постеснялись для этого проломить.

Вошедшие во вкус изменники на этом не успокоились и при живом Лжедмитрии тайно пообещали царскую корону Владиславу, сыну польского короля Сигизмунда III. 17 мая 1606 года в результате организованного и возглавленного Шуйским восстания Самозванец был убит. Спонтанное или же напротив хорошо подготовленное избиение польских наёмников москвичами привело к тому, что вопрос о передаче трона поляку отпал. Царем стал Василий Иванович. И началось…

Одним из первых PR-ходов нового царя стало торжественное перезахоронение подлинного царевича Дмитрия, погибшего при невыясненных обстоятельствах в мае 1591 года. Целью акции было пресечение самозванчества, как такового. В Углич отправилась правительственная комиссия во главе с ростовским митрополитом Филаретом. Могила Дмитрия была раскопана, его останки объявлены нетленными и под торжественный звон колоколов в сопровождении духовенства 3 июня 1606 года перевезены в Москву. Канонизации царевича мешало лишь официальное заключение работавшей в Угличе следственной группы, возглавляемой… Василием Шуйским. Посланная на место происшествия сразу после того, как весть о гибели Дмитрия достигли Москвы, комиссия установила, что царевич во время игры "в ножичек закололся в припадке падучей болезни".

Но самоубийцы, даже невольные, не могут стать святыми, и Шуйский задним числом пересмотрел собственные заключения, свалив убийство царевича на покойного Бориса Годунова. Вы думаете это все? Никоим образом! В целях дискредитации предыдущей власти в лице Лжедмитрия и укрепления власти собственной Василий Иванович устроил торжественное перенесение останков Бориса Годунова и членов его семьи в Троице-Сергиевский монастырь. Гуманитарную и общечеловеческую акцию осуществляли бояре и монахи, на руках несшие гробы с прахом царя Бориса, его жены и сына. Пройдет совсем немного времени, и Василия Шуйского насильно постригут в монахи, положив тем самым конец бурной карьере «лукавого царедворца», как назвал Шуйского Пушкин. Этот человек не имел ничего святого, менял государей и взгляды, как перчатки, используя в качестве средств все, что можно и нельзя. Остается только гадать, как развернулся бы талант Василия Ивановича на просторах бывшего СССР, сколько памятников он бы снес и скольких покойников потревожил, отправляя кого - на свалку, а кого в спешно сооруженные пантеоны.