Ему бы сегодня исполнилось 85

[Corona-del-Norte]

Один из самых удивительных людей, которых я имела счастье близко и долго знать.
Артемий Николаевич Котельников. Артиллерист. Прокурор. Адвокат.

Не разучись нынешние киношники снимать фильмы о людях на своем месте и об эпохе, отразившейся в судьбе человеческой, лучшего сценария, чем жизнь Котельникова придумать было бы трудно. Разве что раздались бы уже привычные голоса, что «такого не бывает», что сценаристы нарочно впихнули в судьбу героя все, чем был велик и страшен теперь уже прошедший век. Ан было!
Армянские корни и потомственное российское дворянство. Предки – кавалеры многих орденов, дед-редактор, дважды вместе с писателем Куприным привлекавшийся к судебной ответственности за пренебрежение требованиями цензуры. Захваченная революционной романтикой мать-художница. Голодающее Поволжье, горячая советская юность и война. Артиллерийское училище, ускоренный выпуск, боевое крещение на Курской дуге и дальше - до Берлина и Праги. Второе рождение 9 мая, когда пуля пробила фуражку. Ленинградский университет, куда было предписано прибыть со своим постельным бельем и кружкой на вступительные экзамены. Чукотская прокуратура, аукнувшаяся болезнью легких война и желание не обвинять, а защищать.
Бывший прокурор и артиллерист становится адвокатом и начинает вести себя в духе семейных традиций, а именно – по совести и ни черта не боясь. Котельников дружит с американским консулом. Котельников не скрывает «декабристских» взглядов. Котельников берется помогать тем, кто хочет уехать из СССР. Котельникова обвиняют в получении взятки и отправляют в … политическую зону. Так к военной и чукотской легочной хвори присоединяется лагерная, но характер есть характер. Отсидеть. Добиться полной реабилитации вплоть до восстановления в партии (членом партии стал в 1944) и взяться за старое, а в день вступления в силу закона "О кооперации" подать документы на регистрацию первого в СССР юридического кооператива, ставшего ядром независимой адвокатской коллегии.
Профессиональное кредо Артемия Николаевича было четким: право на защиту имеют все – от банкиров до рэкетиров и от комитетчиков до антисоветчиков, а безнадежных дел просто нет. Есть безнадежные адвокаты. Котельниковские шуточки и анекдоты до сих пор в ходу как у коллег, так и у знавших адвоката журналистов.
- Артемий Николаевич, что, по- Вашему, самое сложное в адвокатском деле?
- Правильно поставить вопрос. Представьте себе - Молятся два монаха и очень хотят курить, но боятся настоятеля. Один не выдерживает, идет за разрешением и, разочарованный, возвращается:
- Не разрешил?
- Нет.
- А что ты спросил?
- Можно ли курить во время молитвы?
- Ну ладно, я сейчас. (уходит, через какое-то время возвращается и закуривает)
- А тебе разрешил?!
- Конечно!
- А что ты спросил?
- Можно ли молиться во врем курения? А если серьезно, то адвокат должен помогать всем. Защитить детдомовца, который украл с голодухи булку, легко, но в защите нуждаются самые разные люди.
- Даже отпетые мерзавцы?
- Адвокатам, особенно адвокатам "по назначению" приходится защищать всех, вне зависимости от симпатии или антипатии, внушаемым клиентом. Также как врач должен лечить больного, даже если тот внушает отвращение.
Борьба за новую, независимую и по настоящему высоко профессиональную адвокатуру стала смыслом жизни Артема (как втихаря называли его коллеги). Даже находясь в больнице, из которой он уже не вышел, этот неуемный человек думал о том, как исправить федеральный закон об адвокатуре, по мнению Котельникова губительный для новой российской юстиции.
Адвокат дружил с Ростроповичем, принимал у себя съехавшихся в Россию представителей семейства Романовых и оставался верен фронтовому братству. Он никогда не поливал грязью ни свою страну, ни время, в которое ему выдалось жить, отдавая должное, как хорошему, так и дурному.
«С начала Перестройки прошло не столь уж много времени, и многие старые болезни благополучно переползли из старой России в теперешнюю, а в дополнение к ним появились и новые. Соблазны и «болезни роста», присущие эпохи первичного накопления капитала, про которые мы раньше читали у Островского, Драйзера, Мопассана, никуда не исчезли».
Единственный сын Котельникова вернулся из армии инвалидом, но это не заставило отца объявить вендетту армии. Приветствуя политические перемены, он, добившийся в перестроечной и постперестроечной России очень и очень многого, не ослеп и не оглох.
«Мне, офицеру бравшему Берлин, обидно положение, в котором оказались победители. И дело даже не в том, что оскорбительно получать мизерную пенсию, я, слава Богу, пока обеспечиваю не только себя, но и других. Беда в другом - наша Победа растаяла, как снег, от нее практически ничего не осталось. Мы остались одни перед лицом объединившихся против нас бывших военных врагов, бывших союзников по антигитлеровской коалиции и тех, кого мы спасали от фашизма.
- Вы полагаете существует опасность?
Была такая карикатура. Беседуют на границе генерал и репортер: -"Скажите пожалуйста, господин генерал, для чего Вы увеличили количество войск?
- Чтобы не было конфликта.
- Вы считаете, что он может быть?
- Ну раз количество войск увеличено, он должен быть!"
Это, конечно, шутка, но в каждой шутке есть доля правды. Нас ждет трудная борьба за права России.
- Сейчас довольно часто слышишь, что, допусти мы победу Германии, то давно бы жили в нормальной капиталистической стране.
- Не могу с этим согласиться, потому что я прошел от Белгорода до Праги. Иногда на лошадях, потом на машинах, а большей частью пешком. Я своими глазами видел землю, выжженную фашизмом и войной, которую фашизм затеял. Я помню, как нас встречали люди. Встречали со слезами радости на глазах.
Не знаю, что я могу еще об этом сказать. Не очень получается... Слишком сильно меня это задевает, чтобы я мог спокойно, аргументировано говорить о войне. Тогда у всех была одна цель - ликвидация фашизма в Европе. Это объединяло всех. Мы шли на запад и несли свободу. У нас и мысли не возникало разбираться, кто из нас русский, кто украинец, кто белорус…
Котельников ненавидел тезисы о лесе и щепках, хоть и полагал, что цель порой требует применения не самых приятных средств и этот вопрос не имеет абстрактного решения, только конкретное. Есть черта, за которой человек становится нерукоподаваемым, а вычеркивать из своей жизни людей, эту самую черту перешедших, старший лейтенант запаса Артемий Котельников тоже умел. И еще он умел работать. Именно поэтому ему и удалось сделать, то что он сделал.