Последним под "Застольную Волховского фронта" уполз Змей. Завтра - встреча в "Таксе", а потом - работа и пЕар.
Еще раз ОГРОМНОЕ всем спасибо за кошек, роз, жаб и просто по факту жизни. Очередной раз убедилась, что плюсы, дарованные Сетью, многократно превосходят минусы.
А в качестве ответного подарка - отзывы прочитавших о романе "К вящей славе человеческой" и первые главы (в комментах)
Ira66 читать дальшеМне кажется, что новый роман - "К вящей славе человеческой" порадует абсолютно всех читателей. Трудно представить даже, кого больше: любители истории увидят легко узнаваемые параллели, поклонники фехтования с удовольствием прочтут о поединках, знающие философию и литературу с радостью встретят добрых знакомых... А теплый юмор и едкая сатира смягчат напряжение трагических сцен.
Но главное тут - сами герои
Потому что повесть - о ЛЮДЯХ. В большинстве своем - о хороших
Не об ангелах, не об идеалах - потому что они, как и все люди на этом свете делают глупости и ошибки, порой не видят того, что видно невооруженным глазом...
Но они, эти люди, честны и прямодушны - в большинстве своем - любят своих близких и свою страну и не задумываясь отдадут за это и жизнь, и честь, и душу.
Весь роман - гимн и похвала героям, и название его - "К вящей славе ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ" подходит ему как нельзя лучше Twistress читать дальшеС героями этой книги мне просто не хочется расставаться. И с миром не хочется расставаться. Это тот же мир, в котором есть Миттельрайх, - только не север, а жаркий юг. Август, когда плавится земля, когда душная жара, и когда в воздухе разлита особая, страшная, иссушающая душу и тело тревога. Но как в самую душную жару найдутся для хорошего человека и вода, и рука, чтобы ее налить и подать, - так и из этого душного и страшного августа вырастет что-то яркое и настоящее: и букет белых роз для любимой женщины, и победа в неравной битве, и негаданное счастье, и романтическая лунная ночь, и многое, многое другое.
История человека, который не захотел, просто не смог предать свою страну, хотя ему предлагали, и не раз.
История мужчины, который сумел отстоять свою честь и стал легендой.
История Мастера, которому было важно спасать жизни людей, а не доказывать кому бы то ни было свои права, и не наказать завистников и клеветников.
История женщины, которая была счастлива и любима. Дважды.
История земли, у которой были настоящие защитники и смертные враги. Земли, которую спасали, - и которую надо было защищать вновь и вновь. И еще раз защищать, уже не от чужеземной рати, а от родных сыновей ... не врагов, - глупцов.
Это - книга о том, что в жизни у каждого человека есть место и настоящей любви, и настоящему делу. Надо только понять, кому ты нужен, где ты нужен, когда ты нужен ... и с кем вместе ты сможешь сделать то, что должен.
В новой книге Веры Камши, как всегда, очень много жизни и света. Есть место и улыбке, - а иногда сердце замирает от страха.
Я буду с нетерпением ждать появления новой книги Веры в магазинах, потому что в ней есть темы и вопросы, которые хотелось бы обсудить с заинтересованными и умными собеседниками. RodentusAustralisчитать дальшеВ один горький день, очень давно, люди пролили кровь, свою и чужую, там, где это опасно было делать. Эту историю знают многие, но никто не может ее рассказать.
В один прекрасный день король решил положить конец религиозной розни, обвенчав наследников двух партий. Может быть, вы думаете, что знаете эту историю.
В один не менее прекрасный день знатная сеньора поехала на богомолье, а ее муж улизнул с друзьями на охоту и подарил дорогое кольцо девушке у дороги. Может быть, вы думаете, что знаете эту историю.
В один страшный день герой войны и опора престола был заколот в собственном доме, а его добродетельная жена, и башмаков не износив, утешилась с его убийцей. В одну неудачную ночь слишком гордый и слишком храбрый человек потребовал от памятника явится в указанное место в указанный час. Может быть, вы думаете, что знаете эту историю.
В один обыкновенный день следователь церковной службы арестовал врача-иноверца по обвинению в отравлении, чародействе и хранении богопротивных книг. Может быть, вы думаете, что знаете эту историю.
Не в один день, но тоже слишком быстро королева прекрасной страны отдала эту страну в руки своего духовника, который слишком много думал о врагах бога и слишом мало о самом боге.
Эту историю вы знаете. Но, может быть, в этот раз все будет немножко иначе.
-
-
06.11.2007 в 01:39Александру Бурдакову, Даниилу Мелинцу,
Ирине Погребецкой и
Михаилу Черниховскому.
Муэнская охота.
Муэна
Муэна Гранде
1
Дрожащее марево окутывало полусонную от зноя Муэну, а солнце было белым и злым. Средь выгоревших холмов торчали недвижные руки мельниц. Ветра не чувствовалось, даже самого жалкого. Поднятая множеством копыт дорожная пыль превращала грандов, солдат и слуг в серых мельников. Что поделать, на дорогах в августе все кони сивы, а все всадники – седы. Недаром в эту пору путешествуют ночами, но солдату не ослушаться приказа короля, а любящему мужу - супруги, особенно, если та готовится дать жизнь наследнику.
Тридцатипятилетний Карлос-Фелипе-Еухенио, герцог де Ригаско, маркиз Вальпамарена, полковник гвардии и кавалер ордена Клавель де ла Сангре, выразительно вздохнул и поправил прикрывавший нижнюю часть лица шелковый шарф. Никто не виноват, если Инес вбила в свою головку, что лишь молитва Пречистой Деве Муэнской спасет ее от смерти родами. И уж тем более никто не виноват, что прошлую ночь они провели не в молитвах. Увы, уступив вечерней звезде и брошенным к ее ногам розам, Иньита поутру почувствовала себя дурно.
Объявив себя великой грешницей, дурочка отказалась от завтрака, ограничившись водой из колодца, и потребовала запрягать. Сопровождающий герцогиню врач-ромульянец укоризненно качал лысой головой и предрекал всевозможные осложнения. Инес плакала, Карлос покаянно молчал и вспоминал малышку Ампаро, которой интересное положение не мешало плясать с кастаньетами ночи напролет. Правда, Ампаро была не герцогиней, а хитаной. Когда плясать стало невозможно, она исчезла, не простившись и не взяв ни золота, ни подарков. Карлос так и не узнал, кому дал жизнь, сыну или дочери. Что ж, не он один. В адуарах голубой крови не меньше, если не больше, чем в жилах самых важных из грандов, а кичливым донам не дано знать, кто же они на самом деле. Сам Карлос, по крайней мере, за добродетель всех своих прародительниц не поручился бы. Может, он и был прямым потомком Адалида, а, может, его предок плясал на площадях фламенко, и сеньора в шелках не устояла...
Белая дорога вильнула, огибая очередной холм с очередной мельницей, как две капли воды похожей на предыдущую. Не паломничество, а дурной сон, в котором гонишь коня вперед и стоишь на месте. Стоять на месте… Этого де Ригаско не терпел с детства, хотя возвращений не любил еще больше. Карлос со злостью вгляделся в раскаленные небеса, усилием воли спустился на землю и обнаружил, что и там есть место хорошему.
Стройная девушка замерла на обочине, разглядывая всадников. Ей было не больше шестнадцати, и как же она была хороша даже в этой пыли! Герцог оглянулся на карету - белые занавески были плотно задернуты. Что ж, богомольцу просто необходимо творить добрые дела. Де Ригаско придержал гнедого и сощурился. Девушка засмеялась. Глаза у нее были черными и жаркими, в коротких, словно припудренных кудрях полыхал алый цветок, вместо креста на смуглой шейке серебрилось крохотное перышко. Хитана, и как он сразу не сообразил?
- Куда идешь, мучача ?
- На праздник, мой сеньор, - белые зубы, коралловые губки, - в Сургос.
- И много там ваших?
- Много, мой сеньор, – быстрый взгляд и улыбка, лукавая и мимолетная, вроде и видел, а вроде и нет.
- Не знаешь ли ты женщины по имени Ампаро? Она из ваших, ей должно быть… - Сколько же плясунье теперь? Не меньше тридцати, а скорее больше. Сын у нее или дочь? Неважно… Хитаны, любившие чужаков, отдают сыновей братьям, а дочерей - матерям.
- Ей около тридцати, - твердо произнес герцог, - она повыше тебя. На левой щеке у нее родинка и еще одна над верхней губой.
- В нашем адуаре две Ампаро, мой сеньор, но одна старше, а другая младше. И родинок у них нет.
- А в других адуарах? – потянул нить разговора Карлос. Девушка покачала головой. Она больше не улыбалась.
- Мы здесь чужие, мой сеньор. Мы пришли из-за гор, те, кто уцелел… В Виорне больше не пляшут, а поет лишь та, что вечно косит. Нас принял адуар Муэны, мы не знаем других.
- Здесь вам ничего не грозит, - рука Карлоса сама рванулась к эфесу. Война не вино, она остается в крови надолго. Навсегда.
- Мигелито так и сказал, - девушка шагнула назад, она хотела уйти. Герцог оглянулся - карета с белыми занавесками спокойно катилась вперед. Две женщины – навеки твоя и чужая…
- Как тебя зовут?
- Лола, мой сеньор.
- Мы еще увидимся, Лола! - кольцо с рубином угольком взмыло в горячий воздух и упало в раскрытую ладошку. Зачем он обещает встречу? Почему вспомнил ушедшее? Двенадцать лет - это почти треть жизни, за двенадцать лет можно забыть. И он забыл, а потом встретил белокурую Инес. Они счастливы, они ждут сына, так почему?!
- Да благословит Вас Пречистая! - алый цветок возникает из пыльного омута, рука сама его подхватывает, - Вас и Вашу сеньору, если она у вас есть…
-
-
06.11.2007 в 01:39Белые недотроги клонятся под теплым ветром, целое море белых недотрог. Топтать нестерпимо жаль, но надо идти… Она не должна, не может опоздать к мессе. Инес сделала шаг и замерла на краю долины, глядя на вырастающий из душистых волн храм. Колокол настойчиво звал вперед, но недотроги хотели жить, им и так отпущен лишь день, и день этот перевалил за полдень.
- Иньита, - цветы ее знают, знают и зовут… Какой знакомый голос, веселый, насмешливый, - Иньита, проснись. Приехали!
- Хайме, ты?
- Я, - ответили недотроги ломким юношеским тенорком и исчезли. Стало жарко и тревожно. Почему небо обили алым шелком? Это не к добру.
- Инья, - не отставал братец, - просыпайся!
Инес провела рукой по лицу. Сон был красивым, странным и не желал уходить, если не из глаз, то из памяти.
- Сеньорита! – верная Гьомар держала наготове губку с ароматическим уксусом, - позвольте…
- Да, - рассеянно кивнула герцогиня, - Хайме, мне снились недотроги. Их было так много… Мне было нужно в храм, а я не хотела их топтать.
- Ну и не топтала бы, - фыркнул брат, тряхнув темными, не то что у нее, волосами. В последнее время Хайме рвался в полк и во всем подражал Карлосу. Еще бы, шестнадцать лет!
- Видеть храм к великой радости, - разгадала сон камеристка, - но ради нее придется терпеть и трудиться…
- Инья, – голос мужа прогнал и воспоминания, и предсказания, - ты хотела успеть к вечерней службе? Слышишь, звонят! Мы успели! Вылезай!
Инес благодарно улыбнулась и, подобрав платье, выбралась на подножку. Муэна била в колокола. Торжественный мерный гул сплетался с веселой болтовней украшавших сбрую бубенчиков. Так ручей встречается с морем.
- Ты хотела, - повторил Карлос. Он был весь в пыли, но на груди у него что-то алело. Цветок. Большой и очень яркий. Откуда он взялся? Красные цветы в обители неуместны, красные цветы не растут в пыли...
- Откуда это? – зачем-то спросила Инес.
- Купил, - усмехнулся Карлос, - на удачу! Нам же с тобой понадобится удача?
- Пречистая Дева защитит нас! - герцогиня, сама не зная, почему, крепко сжала руку мужа. - Убери его… Пожалуйста.
- Как пожелает моя сеньора - Карлос сунул цветок в карман, бережно подхватил жену, прижал к себе и галантно поставил наземь. - По-моему, нас встречают.
Их и в самом деле встречали. Величественная аббатиса неспешно шествовала от распахнувшихся внутренних ворот. Ворот, в которые не мог войти ни один мужчина, если только не посвятил себя Господу. Почему она не подумала об этом? Неделя без Карлоса - это вечность.
>Монахини в белых покрывалах и черных венках окружили Инью и увели. Смотреть вслед не имело смысла – балахоны святых сестер загораживали все еще стройную фигурку не хуже готовых сомкнуться ворот.
- Сын мой, - пропела задержавшаяся аббатиса, - обитель рада оказать тебе гостеприимство. Дорога мужчинам в святые стены заказана, но здесь, во дворе святого Флориана, есть приют для мужей, отцов и братьев паломниц. Тебя ждут ужин и ночлег, я же, смиренная, после вечерней службы готова уделить тебе время для беседы.
- Благодарю, святая мать, - сколь возможно вежливо откликнулся де Ригаско, - но я должен… Должен переговорить с командором Хенильей и, видимо, объехать приграничные крепости. По дороге я встретил… беженцев из Виорна. Их рассказ настораживает. От Луи Бутора и его хаммериан можно ждать любого вероломства.
Имя нового лоасского короля, как и рассчитывал Карлос, возымело действие. Аббатиса, призвав на голову нечестивца громы и молнии, благословила гостя на воинские подвиги и отпустила с миром. Правда, сорвавшаяся с языка отговорка обязывала, но Хенилья подождет до конца охоты. Встречаться с долговязым занудой не тянуло, но лгать не дело, особенно в святых стенах, а лишний раз объехать крепости не помешает. Герцог подождал, пока аббатиса скрылась за массивными, без тарана не сломать, воротами и обернулся к шурину.
- Нам следует поторопиться. Командор Хенилья ждет.
- О да, сеньор! - паршивец не дрогнул и бровью. - Молитесь за наши души, святые сестры, а наши клинки вас защитят.
- Нас защищает Святая Дева, - назидательно произнесла маленькая монахиня, в чью обязанность входило провожать знатных гостей, – но выжечь хаммерианскую скверну – долг мундиалитских рыцарей.
- Мы так и поступим, добрая сестра!
Монахиня опустила глаза, слишком красивые для отшельницы, и, заметая полами просочившуюся в обитель пыль, заторопилась к внешним воротам. Де Ригаско послал гнедого следом, отчего-то стало грустно. Вечер удлинил тени, но воздух продолжал дрожать от зноя, а залитые светом крыши и шпили казались золотыми.
- Молитвы наши да пребудут с вами и со всеми рыцарями Онсии, - глаза привратницы были тревожными, - будьте благословенны!
- Амен! – подвел итог Карлос, прикидывая, как половчей пробраться сквозь прижавшуюся к воротам толпу. Внутри обители ночевали избранные, паломниц, пришедших к Пречистой деве Муэнской, было много больше.
- Расступись! – рявкнул рослый стражник, - Дорогу!
- Дорогу! – подхватил и Лопе. Ординарец со знанием дела направил коня в толпу и люди нехотя отхлынули от вожделенных створок, раздавшись в стороны, словно воды морские. Лошади недовольно фыркали и прижимали уши, скрипела на зубах пыль, женщина в черном покрывале лежала ничком прямо на дороге. Невысокий мужчина в потертой одежде попытался ее поднять, она вырвалась и снова уткнулась лицом в сухую землю. Карлос пожал плечами и велел Лопе объехать. Ординарец умело развернул лошадь, паломница и ее супруг остались сбоку, женщина так и не встала.
Запахло костром и нехитрой стряпней, тявкнула собачонка. Любопытно, сыщется ли в мире хоть один лагерь, где нет ни единого пса? Первый за день порыв ветра взметнул пыль, колокольный звон становился глуше, мешался с шумом толпы. Де Ригаско оглянулся – осаждаемая людским морем обитель на фоне золотящегося неба казалась фреской. Герцог взялся за спасительный шарф и подмигнул шурину.
- Завяжи нос и рот, выберемся на дорогу, пойдем галопом.
- Час с хвостиком, и мы в Сургосе – проявил осведомленность Хайме, - а потом? Неужели ты потащишься в пасть к Хенилье?!
- Кого-кого, а тебя бы и впрямь следовало отдать дону Гонсало. На недельку-другую, - протянул Карлос, разглядывая удравшего из отчего дома родственничка. - Такое наказанье даже твоего батюшку удовлетворит.
- Я домой не вернусь, - обрадовал Хайме, - я намерен вступить в твой полк и вступлю, а отец поймет.
- Роскошно, - выразил восторг будущий начальник будущего же героя, - надо полагать, объясняться с доном Антонио и доньей Мартой предстоит мне?
- Не угадал, - Хайме откровенно потешался, - Инья им написала, что боится отпускать тебя одного, и что я готов за тобой присмотреть. - Ты?! – задохнулся от подобной наглости герцог, - за мной?!
- Я, - подтвердил Хайме. - Если ты каждой встречной хитане будешь бросать по рубину, сестра с детьми по миру пойдут.
- Каналья, - с чувством произнес де Ригаско, - так ты видел?
- Видел, - хихикнул шурин. - Мучача - прелесть. Скажешь, где найти?
- В адуаре, - пожал плечами Карлос, - а может, в таверне или на ярмарке. Захочешь – найдешь!
- А ты? – соизволил удивиться Хайме, - я-то думал…
- А вот думать всяким щенкам не по рангу, для этого полковники есть! - отрезал Карлос, вглядываясь в поредевшую толпу. Впереди была неделя свободы и будь он проклят, если проведет ее всю в обществе Гонсало. Зануда никогда не поймет, что жить можно не только на войне, и хорошо жить.
- Ты меня берешь, - удовлетворенно улыбнулся Хайме, - впрочем, я и не сомневался.
- Помолчи, - прикрикнул герцог, догоняя ординарца. - Лопе, как устроили слуг сеньоры и лошадей?
- Их поставили там, где обычно ставят выезд Вашей матушки.
- Хорошо. Помнишь, где «Песня паломника»?
- Да, сеньор. Направо от разрушенной башни, за овечьим колодцем, - Лопе вечно говорил, словно выдавливая слова. Тех, кто видел одноухого гиганта впервые, это пугало, но Карлос не променял бы Лопе на роту султанских телохранителей. И даже на армию.
- Хайме, направо, да поосторожней, не задави какую-нибудь паломницу.
- Сам не задави! - огрызнулся шурин. - Постой, ты сказал направо? Но Сургос налево!
- Спасибо, объяснил, а то я не знал, хотя... Отправлю-ка я тебя к командору засвидетельствовать почтение, а сам - к хитанам.
- Хитаны тоже в Сургосе, - вывернулся шурин, - а ты… Ты что, в горы собрался?!
- Дальше, в Виорн, - свел брови де Ригаско, - Меня давно привлекают хаммериане и, особенно, хаммерианки. Я решил послушать парочку проповедей.
- Шутишь? – предположил Хайме, но в смешливых глазах мелькнула растерянность, - С ними же с тоски сбесишься!
- А кто сказал, что мир создан для радости? – пожал плечами Карлос и не выдержал, засмеялся, - Ладно, твоя взяла, проповедей не будет. Для начала завернем в «Песню». Альфорка с Доблехо, надо полагать, уже там, я их пригласил, если ты не знал. Надеюсь, бездельники еще не все проглотили, а дальше... Лично я намерен нанести визит горным кабанам. Приватный, разумеется.
-
-
06.11.2007 в 01:40Глава 2
Муэна Менор
1
Караван был небольшим, чтобы не сказать убогим – крытая повозка да дюжина всадников. Для приличной охоты мало до невозможности, но Карлос собирался набрать загонщиков в каком-то Туторе де ла Серроха. Заехать в городок присоветовал прицепившийся к столичным гостям пожилой дворянин, только откуда в таком захолустье хорошие загонщики? Наверняка, какие-нибудь увальни на мулах…
- Надо было взять собак в Ригаско, - проворчал Хайме, разглядывая жесткие от выгоревшей травы предгорья, - бьюсь об заклад, в этой Туторе нам подсунут каких-нибудь дворняг! И аркебузы у нас не охотничьи, и…
- Помолчи! - огрызнулся Карлос, еще вчера укушенный дурной мухой. - А еще лучше, подумай. На кого бы мы походили, заявившись в обитель с гончими и кабаньими мечами? Да еще накануне праздника!
- Собак можно было сразу в «Песню», - заупрямился Хайме, - и загонщиков туда же.
- А то у Инес с Гьомар глаз и ушей нет? - муж Инес приподнялся в стременах, обозревая расплавленный горизонт. - Сейчас мы взяли да поехали. То ли в Сургос, к Хенилье, то ли к границе. Ну, погоняли мимоходом кабанов, местные дворяне подбили… А заикнись я об охоте, сидеть бы мне в монастырском приюте до конца празднований, да и тебе тоже.
- Почему? – не понял Хайме, полагавший сиденье в четырех стенах дурной тратой времени, - нас же все равно внутрь не пустили бы.
- Женишься - узнаешь, - отрезал герцог и замолчал. Когда Карлос подобным образом обрывал разговор, самым разумным было убраться подальше, что Хайме и сделал, придержав Пикаро. Ссора в планы молодого человека не входила никоим образом, тем более Карлос согласился взять родича в полк. Хайме готовился к разговору всю дорогу от Ригаско до Муэны, а он занял пару минут. Родич сперва ругнулся от неожиданности, потом рассмеялся и, наконец, согласился. Надо полагать, вспомнил, как сам в юности удрал на войну под чужим именем. Конечно, наследника де Ригаско скоро опознали, но Карлос успел прослыть храбрецом и счастливчиком. Товарищи простили ему даже титул, а у Хайме де Реваля особых титулов нет. Дворянин и дворянин, не первый и не последний. То есть пока не первый...
Молодой человек верил в свою звезду и не сомневался, что быть ему новым Адалидом , но для начала следовало попасть в армию и на войну. С первым решилось на удивление просто, но войны не предвиделось. Жаль, но ничего не поделаешь! Хайме пару раз щипнул то место, на котором предстояло появиться усам, и присоединился к повозке, вернее, к ехавшим рядом с ней офицерам и местному сеньору. Имя муэнца, как назло, вылетело из головы, но именно он приветливо улыбнулся и заставил солового шагнуть в сторону, освобождая место еще для одного всадника.
- Вы ведь впервые в наших краях, не так ли? – на правах старшего осведомился муэнец.
- Да, сударь, - подбоченился Хайме, - но, надеюсь, не в последний. Когда дойдут руки до Бутора, Муэны не миновать.
- Вижу, вы жаждете крови? – подмигнул Себастьян Доблехо. - Со временем это пройдет. Годам, эдак, к шестидесяти.
- К пятидесяти, - Мануэль Альфорка не мог не спорить, - в любом случае, у Хайме до успокоения прорва времени.
- О да, - Доблехо развернулся к муэнцу. - Дон Луис, да будет вам известно, что сей юнец вступает в наш полк.
- От всей души поздравляю! – Дон Луис был сама сердечность, и юноша едва не кинулся к нему на шею. - Насколько я понял, вы родственник герцога?
- Я - брат Инес! - выпалил Хайме прежде чем сообразил, что провинциал вряд ли знает сестру.
- Хайме - шурин нашего полковника, - уточнил Альфорка. - Надеюсь, ты знаешь, что с тебя обед персон на двадцать?
- Разумеется, - будущий полководец небрежно пожал плечами, - «Повелитель обжор» подойдет?
- И давно ты там был последний раз? – вкрадчиво осведомился Себастьян.
Хайме предпочел не расслышать. Тщательно поправив шейный платок, он повернулся к муэнцу:
- Сеньор, а Вам доводилось воевать?
- А что было делать, дон Хайме? - худое лицо стало грустным. - Нельзя же сидеть дома, когда по соседству умирают, но война - это не праздник. Далеко не праздник. Из Муэнского ополчения вернулась едва ли треть. Хаммериане не боятся умирать, они боятся мало убить.
- Сеньор Лихана, - подкрутил усы Альфорка, - не пугайте нашего героя. Тем паче, лоассцам теперь не до нас.
- Но молодой Бутор стал королем, - дон Луис казался удивленным, - его единоверцы просто не позволят Лоассу соблюдать договор, подписанный покойным Филиппом.
- Через полгода белолобым конец, - отмахнулся Доблехо, - если не раньше. Сколько в Лоассе хаммериан и сколько добрых мундиалитов?
- Еретики упорны и злы, - поморщился муэнец, - и они не боятся умирать. Мы стояли против полка из Виорна, а в этой провинции хаммериане особенно сильны. Я до сих пор не понимаю, как мы выдержали, и не верю, что остался жив. Они бьют, даже умирая… Нет, сеньоры, Бутор не отдаст корону, а его безумная мать и маршал Танти не успокоятся, пока не навяжут свою ересь всем, до кого смогут дотянуться. Вспомните Кровавую свадьбу! Гостей-хаммериан было две тысячи, хозяев-мундиалитов – десять, и где они теперь ? В раю. Вместе с королем и королевой-матерью…
- Я слишком долго воевал с Филиппом Дорифо, чтобы его оплакивать, - Альфорка хлопнул себя по щеке и с отвращеньем поднес глазам испачканную перчатку, - но в мир с Луи не верю, хоть режьте! Дьявол бы побрал этих мух заодно с пылью. Далеко еще?
- Нет, - Лихана как-то умудрялся отличать один холм от другого, - сейчас будет Липкая горка. Тутор де ла Серроха за ней.
-
-
06.11.2007 в 01:41Это был не город, даже не городок, а городишко, раскаленный, как преисподняя, с узкими улочками, глухими стенами и вездесущей пылью. Впрочем, будь Тутор райским садом, Карлоса и тогда бы передернуло от отвращения, уж такой день выдался. Герцог угрюмо вытер вспотевший лоб, сам не понимая, зачем ему понадобились кабаны, которых еще надо найти. Прошлое не догнать, а вот настоящее убить можно. Не следовало оставлять Иньиту в праздник одну. И неважно, что мужчинам вход в обитель заказан, они бы увиделись во время Крестного хода, а потом Инес изменчива, как апрельское солнышко. С нее станется все бросить и помчаться к мужу, а его нет… А если малышка узнает, что он развлекается? Проклятье!
- Мой сеньор, - плотный чернобровый мужчина с цепью алькальда на достойных молотобойца плечах заступил дорогу, улыбаясь улыбкой блаженного. За спиной здоровяка топтался похожий на овцу чиновник с чернильницей на поясе и два умудренных жизнью альгвазила с надраенными алебардами, - Мой герцог, Тутор де ла Серроха счастлив приветствовать Вас в своих стенах! Получив письмо синьора Лиханы, я незамедлительно… я тотчас же… я тут же начал искать…
- Благодарю, - перебил Карлос, с трудом сдерживая непонятную злобу. Языческие владыки в подобных случаях удалялись в священные рощи, но у Карлоса де Ригаско под рукой не было ни только рощи, но и приличного дерева. И не будет, пока они не доберутся до Альконьи с ее ущельями и ручьями.
- Я счастлив служить столь высокому гостю, - единым духом выпалил алькальд. И как только он их поймал? Наверняка с утра караулил.
- Сеньор Овехуна, - подал голос подъехавший Лихана, - герцогу де Ригаско, как я и писал, нужны загонщики и проводники. Не позже, чем к вечеру. Не волнуйтесь, сударь. Это опытные люди, они в сезон охоты всегда помогают заезжим сеньорам, а сейчас не у дел.
- Им заплатят, - внес свою лепту Карлос, разглядывая сжатую глухими стенами улочку и вываливших языки собак, не способных не то, что лаять - двигаться.
- Загонщики будут счастливы! – воздел руки горе алькальд, - но… Господи! Нас посетил сам герцог де Ригаско! Боюсь, наше жалкое гостеприимство…
- Не бойтесь! - цыкнул упомянутый герцог, нащупывая в кармане влажный комочек. Все, что осталось от вчерашнего цветка. - Надеюсь, здесь есть таверна?
- «Королевские алмазы», - подсказал Лихана, - через месяц в ней будет не продохнуть, но сейчас для охоты слишком жарко.
- Вижу, - буркнул Карлос. Говорить не хотелось, есть и охотиться тоже, но возвращаться ни с чем глупо, а к вечеру все наладится. Нужно только набрать загонщиков и выехать в горы, где прохлада и тень. В горах можно послать всех к дьяволу, отбиться от кавалькады, разыскать какой-нибудь ручей, сесть на камень и смотреть, как струится вода, ни о чем не думая, не вспоминая, не сожалея.
- Мясо хозяин жарит неплохо, - заверил Лихана. - Я же, с Вашего разрешения, наведаюсь домой, посмотрю, чем смогу помочь. В нашей глуши только и забав, что охота, так что я собрал сносный арсенал. Конечно, вы привыкли к лучшему…
- Мы привыкли ко всякому, - усмехнулся де Ригаско, - но я предпочел бы выбрать себе рогатину по руке. После обеда, который вы с нами разделите, как и нашу небольшую экспедицию. Сеньор, я настаиваю.
- Настаиваете? – переспросил Лихана. Он был приятно удивлен. Провинциалу всегда в радость пристать к столичной, но не слишком заносчивой компании. И новости послушаешь, и от местной скуки избавишься.
- Я весьма назойливый гость, - слегка развел руками Карлос, - и намерен не только выпросить у вас подходящую снасть, но и завладеть вашим временем. Мы, как вы понимаете, не собирались охотиться и плохо знаем местность.
- Мой сеньор, - алькальд разве что не обнимал герцогского коня, и Карлос на всякий случай намотал на руку поводья, - мой сеньор, по счастливому стечению обстоятельств в городе находятся трое из де Гуальдо. Старейшая фамилия… Лучше их Альконью не знает никто.
- Так пригласите их от моего имени, - распорядился Карлос и, спохватившись, полез за кошельком, - загонщики должны быть к вечеру.
Овехуна суетился и заискивал. Он вечно суетился, заискивал и просил, эдакая бычья туша с заячьим сердцем, хотя зайцы умеют сражаться. Когда нет выхода.
- Хорошо! – поморщился отец, - мы пойдем и поговорим с этим герцогом.
- Пойдем, - повторил дядя Орасио, берясь за любимую шляпу, - и поговорим.
- Я буду счастлив представить вас герцогу де Ригаско, - завел свою песню Овехуна, - подумать только, родич Его Величества и в наших краях!.. Такая неслыханная честь, мы должны сделать все возможное…
Теперь столичные птицы возомнят, что де Гуальдо по первому их слову на четвереньки встанут, но не пускать же в Альконью без присмотра кого попало. И чего их принесло раньше времени, сидели бы лучше в столице. Леон поморщился и сделал знак «рогов», словно отвращая дурной глаз. Отец поднял бровь, но промолчал - завтрашняя охота ему не нравилась.
Пахло дымом и мясом, за забором надсадно завопил осел. Зной в городе казался нестерпимым, даже странно, что в десятке милья можно свободно дышать. Странные люди: полгода добровольно жарятся, полгода леденеют под пыльными ветрами. Это страшней любых призраков, но Овехуна и иже с ним шарахаются от непонятного и терпят невыносимое. И будут терпеть, глотать пыль, целовать чужие сапоги…
- Де Ригаско очень влиятельны, - продолжал распинаться дурак с цепью, - очень… Нужно, чтоб они остались довольны!
- Сколько их? - перешел к делу дядя. - Какое у них оружие, свора, на что они похожи?
- Сам герцог – знаменитый воин и родич Его Величества, - с видимым наслаждением объяснил Овехуна. - С ним – родственник, блестящий молодой человек, двое офицеров и пятеро слуг. Камердинер сеньора – бывалый человек. Он не ниже вас, дон Хулио, и весь в шрамах.
- И все? – удивился отец, - Они что, кабанам свидание назначили?
- Собаки будут, - на ходу замахав руками, алькальд обрел сходство с рехнувшейся от жары мельницей, - и загонщики, и оружие. Сеньор Лихана откроет свой арсенал.
- Уже легче, - хмыкнул дядя. - Значит, старина Луис с ними?
- Сеньор Лихана любит охоту, - с подобием достоинства изрек Овехуна, - ради нее он готов перевернуть мир.
О пристрастии дона Луиса в Альконье знали все. Как и о том, что старик кого попало к себе не тащит. Надо полагать, этот Ригаско, хоть и королевский родич, не скотина. Леон глянул на поношенную отцовскую куртку, поднес к глазам собственный обшлаг, тоже довольно потертый. Конечно, не в перьях и кружевах счастье, но казаться бедней, чем ты есть, неприятно, только кто же знал, что придется иметь дело со столичным грандом.
- Добро пожаловать! - лицо трактирщика лучилось счастьем, - вас ждут! Вас очень ждут…
- Мой сеньор! - возгласил алькальд, пожирая взглядом кого-то сидящего за уставленным снедью столом, - разрешите представить вам господ де Гуальдо!
- Я рад, - высокий дворянин с рассеченной шрамом бровью вышел из-за стола, плечом отодвинув услужливого Овехуну. - Я – полковник Карлос де Ригаско. Этот паршивец – мой шурин Хайме, рядом с ним мои друзья - Мануэль Альфорка и Себастьян Доблехо. Сеньора Лихану вы, надо полагать, знаете. Надеюсь, вы не откажитесь от трапезы?
- Не откажемся, - с ходу принял решение отец. - Мое имя Хулио-Рамон. Мой брат Мартин-Орасио, мой младший сын Леон-Диего. Говорят, вы собрались на охоту?
- Да, - улыбнулся герцог, - надо же себя чем-то занять, пока супруга молится, а охота всяко достойней вина и карт.
- Кабаны и олени с этим вряд ли согласятся, - ввернул горбоносый офицер, кажется, его звали Себастьяном, - но мы спрашивать у них не станем.
- Не станем, - дядя взялся за кружку, значит, чужаки ему понравились. Война делает людьми всех, даже королевских родичей, жаль, де Гуальдо никогда не покидают Альконью.
- Сеньор Лихана любезно обещал поделиться с нами оружием, - де Ригаско благодарно кивнул дону Луису, - не каждый может похвастаться рогатинами из Миттельрайха!
- Они к Вашим услугам, - Лихана отбросил свою обычную церемонность, словно плащ. - Жаль, наши мастера предпочитают ковать клинки иного рода.
- Лично я предпочитаю кабаньи мечи, - сообщил круглолицый офицер, - или аркебузы. У вас есть аркебуза, сеньор Лихана?
- Пять, - дон Луис был горд и счастлив, как всегда, когда говорил о своих сокровищах. - Кабаньи мечи тоже найдутся. Доньидская сталь.
- Нам повезло, что мы встретили вас, - де Ригаско приподнял кружку с вином, - и нам повезло еще раз, что к нам присоединились господа де Гуальдо. Чужакам редко улыбается удача.
- Альконья своевольна, - подтвердил дядя, от души хлебнув прошлогоднего красного, - За удачу! Лесорубы говорят, Вальпа-Сердо истоптана вдоль и поперек. Матки и поросята… Но мы подымем и секача.
- Жаль, - герцог ловко отхватил кусок мяса. Кинжал у него был роскошный, впору королю, - Вальпа-Сердо слишком близко от обители, а моей супруге знать о нашем предприятии необязательно. Рио-де-Онсас ближе.
- Нет, - отец стукнул кружкой об стол, словно кулаком. Выплеснувшееся вино попало на кинжал. Будь оно кровью, де Ригаско следовало бы три дня не выезжать за ворота, но это не кровь.
- Рио-де-Онсас не годится для охоты, - пояснил дядя, разглядывая красную лужицу.
- Почему? – не понял родич герцога. Пока старшие говорили, он пил, и он был здесь чужаком.
- Загонщики не пойдут, - нахмурился Лихана, - сколько б вы им не предлагали. Проливать кровь у реки могут лишь дикие твари.
- Почему? - повторил за шурином де Ригаско.
- Об этом следовало спросить наших предков. Они считали, что тревожить Альконью не к добру. Так ли это, никто не проверял, по крайней мере, на моей памяти, а я здесь родился и здесь умру.
- Лет через тридцать, - ввернул дядюшка, - но на ближнем берегу свет клином не сошелся. За рекой нам не помешают ни духи, ни монахи. Правда, дичи там маловато, не разгуляешься, и повозки придется оставить. Приличная дорога кончается сразу за Тутором, дальше, до самой реки поросшие лесом холмы.
- За Рио-де-Онсас есть пара мест, где могут быть кабаны, - дон Луис не отказался бы от охоты даже в Судный день, - это не так уж и далеко.
-
-
06.11.2007 в 01:43Альконья
1
В тростниках орали лягушки. Разноголосый переливчатый хор не то чего-то просил, не то кого-то оплакивал, а над темной иззубренной грядой, за которой бурлила Рио-де-Онсас, вставала ржавая луна, огромная и тревожная. Еще одна луна легла на озерную гладь увядающим цветком.
- Я бы советовал вам поспать, - старший де Гуальдо вышел из-за похожих на пьющих быков скал и встал между Карлосом и озером, - не стоит смотреть на воду в полнолуние, да и вставать затемно.
- Вы боитесь луны, - сонно удивился герцог, - почему?
- Я - нет, - покачал головой горец, - но я ни о чем не сожалею.
- Я тоже. Мне не о чем сожалеть.
- В таком случае, почему вы не спите? - муэнец пожал богатырскими плечами и скрылся за палатками, а лУны остались, но теперь они больше походили на костры. Лягушки стонали все громче, прилетевший с гор ветер коснулся лица, но водное зеркало осталось спокойным. Герцог оглянулся на затихший лагерь, после ужина де Гуальдо залили огонь и все разбрелись по палаткам, но вот уснули ли? Совет лечь был разумным, но следовать ему отчего-то не хотелось. Не хотелось оказаться беспомощным и нелепым… Перед кем? Не перед луной же?! Горцы мирно спят, лошади и собаки - тоже. Твари бессловесные чуют не только врагов и волков, значит, здесь нет никакой погани. Это озеро спокойно, совершенно спокойно, ему нет дела до ветра в вершинах деревьев, до ревущей за холмами реки, оно просто спит под лягушачью колыбельную и отражает звезды.
- Оно не спит, мой сеньор, оно помнит и боится забыть…
Лола! Перышко на шее, в черных кудрях - цветок, на этот раз белый…
- Ты мне снишься, мучача? Или я брежу?
- Я не могу сниться, мой сеньор. Ты не бросил мой подарок, а я не брошу твой. Хочешь, я буду с тобой? Хочешь, чтобы я ушла? Хочешь сам уйти? Тогда я оседлаю коня, вороного коня с белой звездой на лбу. Он увезет тебя к твоей сеньоре.
А ведь оседлает… К утру он будет у стен монастыря, а что дальше? Лезть через стену к Инес, которая может, ждет, а может, спит или молится? Зато монахини в канун праздника не спят наверняка, увидят, поднимут крик… Хорош родич Его Мундиалитского Величества. Собрался осквернить святыню, как какой-нибудь язычник.
- Я не поеду к своей сеньоре, Лола.
- Ты все еще ждешь Ампаро? Она не придет, ее нет.
- Умерла?!
- Почему умерла? Забыла. И ты забудь. Кто забывает, тот убивает. Она тебя убила, убей и ты ее. Не гляди в воду в полнолуние, не оглядывайся назад. Хочешь, я тебе спою?
- Ты разбудишь моего родича, мучача. Он спрашивал о тебе.
- Зачем? – пожала плечиками хитана. - Он должен спросить о другом, и не тебя. И не сейчас. Мой сеньор хочет песню или он хочет большего?
Ампаро не спрашивала. Она просто танцевала, дразня улыбкой, а теперь забыла. Забыла ли?
- Я не верю тебе, мучача. Если помню я, помнит и Ампаро. У ее сына мои глаза, она мне это обещала.
- У твоего сына будут твои глаза, - серьезно сказала хитана, - клянусь тебе. Оседлать коня?
- Не нужно…
Вопреки благим намерениям, Хайме проснулся позже всех. Даже не проснулся, а был разбужен Лопе. Гигант-ординарец растолкал молодого человека и, как всегда неторопливо, отправился к лошадям. Хайме потряс головой и выбрался из палатки. Лагерь кипел, словно луковая похлебка, и шумел, как базар. Мертвый, и тот бы проснулся, а Хайме был жив и голоден. Юноша провел пальцем по верхней губе – брить было по-прежнему нечего - и сбежал к озеру. Запримеченный с вечера треугольный камень змеиной головой вдавался в прозрачную воду, на самом краю примостилась глазастая стрекоза. Еще одна пронеслась мимо, Хайме невольно попытался ее схватить. Куда там!
- Вижу, вы уже охотитесь? – волосы Маноло Альфорки слиплись от воды, рубаха была развязана.
- Пытаюсь, - отшутился молодой человек. - Хорошо, что мы нашли, где во время праздников погонять кабанов.
- Еще бы, - подмигнул Альфорка. - Конечно, на причуды Карлоса глаза закроют, но совсем уж наглеть не приходится. Жаль, тайное рано или поздно станет явным, но эта неделя наша.
Хайме кивнул, разглядывая озеро. Утро выдалось прохладным и купаться не то чтоб вовсе не хотелось, но хрустальные глубины немного пугали. Стрекозе надоело греться и она отправилась по своим делам. Вернее, хотела, но оказалась в кулаке Мануэля.
- Вода теплая, - Альфорка с интересом разглядывал добычу, - по крайней мере, здесь, но слева со дна бьют ключи. Ты поосторожней, озерцо не из добрых.
Хайме пожал плечами, но купаться расхотелось окончательно. Хорошо, на береговой тропинке показались всадники на мулах. Вчерашние загонщики! Нашли добычу и вернулись, до купанья ли тут!
- Похоже, нам повезло, - Альфорка жизнерадостно подмигнул собеседнику и подбросил стрекозу вверх. – С пустыми руками они бы не вернулись.
- Еще бы! - Хайме повернулся спиной к неприветливой воде. - А говорили, дичи мало…
- Эй! – бегущий к берегу Доблехо призывно махал обеими руками, - Живо сюда! Оба!
- Кабан или олень? – усмехнулся Альфорка. – Что скажешь?
- Кабан! – решил Хайме, полагавший клыкастую добычу более почетной.
- Тогда я за оленя! Десять реалов!
- Идет, - поддержал пари Хайме. - Кто свидетель? Доблехо?
- Себастьян! – не стал ходить вокруг да около Альфорка, - я ставил на оленя, Хайме – на кабана. Кто выиграл?
- Никто, - буркнул офицер, - загонщики нарвались на «белолобых». Сотни две, не меньше… Карлос велел идти к нему.
- Лоассцы? – не понял Маноло, - этим то что здесь делать?
- А ты как думаешь? - огрызнулся Доблехо. Альфорка не ответил, Хайме тоже промолчал. Желания исполнялись стремительно, но замаячившая впереди схватка холодила не хуже подводных ключей.
- Явились? – Карлос быстро обвел глазами офицеров и шурина, - А у нас тут радость. Негаданная. Повтори, что вы видели.
- Бесноватых, - загонщик в желтой шляпе глядел сразу на Карлоса и на застегнутого на все пуговицы Лихану. - В колпаках этих… Верхами шли. К Чертову Зеркалу, больше некуда.
- Брод северней дороги на Сургос, - пояснил дон Луис. - Выше Рио-де-Онсас не перейти, но перед холмами она разливается и теряет норов. Правда, ниже опять скачет…
- Когда белолобые будут там и когда будем мы? – Карлос зачем-то сунул руку в карман, быстро вынул, почти выдернул, и потер виски. На выспавшегося он походил мало.
- Хаммериане доберутся до Зеркала часа через полтора. - Лихана глянул на старшего де Гуальдо, и тот кивнул, - нам не обогнать: река изгибается.
- Бесноватые прут напрямую, - горец досадливо поморщился, - чтоб их перехватить, нужно огибать излучину и идти в обход.
- Проклятье! - Альфорка топнул ногой, словно это могло что-то изменить, - Их точно две сотни?
- Не меньше, - Карлос ногами не топал и кулаки не сжимал, - загонщики видели только хвост, голова уже скрылась в зарослях. Их может быть и три сотни, и четыре, и пять. Куда они идут, объяснять?
- В обход гарнизона они идут, - вздохнул Лихана, - иначе не забирали бы так далеко в тылы.
- Праздник решили устроить, - выдохнул Себастьян, - сволочи! Мало им у Сан-Марио было…
- Сегодня Вознесение Пречистой, - напомнил Лихана и поправил шляпу.
- Карлос, где твой полк? – Альфорка все же решил пошутить, - или хотя бы рота?
- Хватит и гарнизона, - медленно произнес де Ригаско. - Сеньор де Лихана, сеньор де Гуальдо, вы мне не подчиняетесь, но я вынужден просить вашей помощи. Нужно предупредить командора, а в ваших холмах легко заплутать.
- Леон их знает, - заверил старший де Гуальдо, - и он легче нас всех. К сожалению, мы взяли с собой не самых быстрых лошадей.
- Пикаро - хороший конь, - услышал собственный голос Хайме, - только слегка тугоуздый.
- Леон отличный наездник, - живо откликнулся дон Хулио. - Сеньор де Ригаско, если вы знаете сеньора Хенилью…
- Знаю, - перебил Карлос, - ему нужен приказ, он будет. Хенилья примет меры, кто бы ни привез письмо.
- А чем займемся мы? – деловито уточнил Себастьян. - Кабаны могут спать спокойно, но охота, надеюсь, продолжается?
- Выйдем к броду и пойдем по следу. Солдат на белолобых еще навести нужно… Хайме!
- Да!
- Черт, ты же теперь на чужой лошади… Бласко, поскачешь в обитель. Предупредишь аббатису и заберешь Инес.
- Хенилья успеет, - вмешался Мануэль, - должен успеть.
- Не сомневаюсь, но Инес отправится домой. Это война, сеньоры. Неужели непонятно?
- Белолобые еще не Лоасс, - напомнил Себастьян. - Или… Неужели у них королевские знамена?
- Нет, - мотнул головой Карлос. - Белолобые - факел, который летит в соломенную крышу. Если они дорвутся до монастыря, миру конец. Если не дорвутся, то же самое. Сотен убиенных единоверцев Бутор нам не простит. Не сможет простить, иначе свои же сожрут.
- Кто? – не понял Лихана.
- Те, кто втащил его на трон, превратив королевскую свадьбу в резню, - пояснил де Ригаско, - Виорнская Вдова и маршал Танти. Господа де Гуальдо, сеньор де Лихана, каковы ваши намерения?
- Я остаюсь, - голос муэнца прозвучал буднично и спокойно. – Только пошлю кого-нибудь передать, что свору сюда приводить не нужно.
Дон Хулио переглянулся с братом.
- Мы заедем в замок. Нам нужно кое-что взять…
- И рассказать отцу и братьям. Мы вас найдем.
- Хайме, - Карлос неторопливо опустился на серый обломок, - познакомь Леона с Пикаро, а я напишу письмо. Дон Луис, расплатитесь с загонщиками… С теми, кто пожелает вернуться. Да, и ваша замечательная свора теперь вряд ли скоро понадобится. Пусть возвращаются… Мануэль, будь другом, проверь пистолеты…
- Проверю, - лицо Альфорки стало лукавым, - так ты собрался следить или все-таки драться?
- Сперва первое, а затем второе. Неужели ты думаешь, что я предоставлю визитеров Хенилье? Это было бы невежливо.
-
-
06.11.2007 в 01:44Что за сила раздвинула в незапамятные времена горы, выпустив беснующуюся реку на простор, чтобы мильей ниже вновь загнать в каменистую щель? Может, и впрямь, черт или, скорее, сам Сатана. Но тогда почему здесь столько света - усыпавшая берег галька, и та слепит глаза белизной… Куда там колпакам развернувшихся в боевое охранение лоассцев. Умело развернувшихся, ничего не скажешь! Лихана не ошибся, хаммериане добрались до переправы раньше и времени зря не теряли.
- Черт бы побрал этого черта! – прошипел Альфорка. - Нашел, где свою образину рассматривать!
- Для своих старался, - шепотом же откликнулся Себастьян. Лихана промолчал – шевелил губами, считал переправлявшихся. Хаммериане бойко перебирались через сверкающий плес, вышколенные кони дюжина за дюжиной разбивали проклятое зеркало, а оно, сверкая, срасталось за их спинами. Обещанные загонщиками две сотни уже переправились, но это было не все, далеко не все… У страха на сей раз глаза оказались не велики, а малы: через реку пер полк и, судя по тому, как мокрые всадники строились в походный порядок на выровненной все тем же чертом площадке, полк боевой.
Знамен и кокард не наблюдалось, но сноровка и деловитость говорили сами за себя. Это были солдаты, причем многоопытные, вышколенные и готовые к любым неожиданностям. Правда, всего не предусмотрели и они. Хозяев гости опасались, но заподозрить в груде перевитых ползучими розами камней тайное убежище не сумели. Или, вернее, проводник сплоховал. Должен же у них быть проводник, так просто по здешним тропам не побегаешь. Не обошлось и без предателя в городе или в гарнизоне. Наобум лезут иначе, а этот визит готовили, и готовили тщательно…
- Карлос, - окликнул Альфорка, - видишь? На сером…
Плечистый всадник на высокой серой лошади выбрался на ближний берег и неторопливо поправил колпак. За ним, как пришитые, следовали четверо здоровяков. Плечистый развернул коня и поднес к глазам руку, разглядывая переправу.
- Полагаю, перед нами начальник, - сообщил так и не утративший церемонности Лихана, - вы не находите?
- Нахожу, - пристрелить бы этого начальника, а еще лучше на пару с проводником, но далеко. Разве что прорубиться, только Инес рано во вдовы, а Леон уже на полдороге к Сургосу. Коннице, если быстро поднимется, нужно часа два, а белолобые отстают от муэнца часа на четыре, не меньше.
- Хвост! - возвестил Маноло, - Давно пора, дьявол их побери!
- Четыреста восемьдесят два человека, считая начальника, - Лихана, морщась, отполз от щели между камнями, сел и снова поморщился.
- Старые раны? – посочувствовал Себастьян, не имевший обыкновения молчать. Особенно перед дракой.
- Нет, - покачал головой муэнец, - старость и позапрошлая зима… Месяц в развалинах без меховых плащей - это почти казнь.
- Так вы стояли в СальсА? – оживился Доблехо, - а мы…
- Сейчас мы в Альконье, - напомнил Карлос, - и у нас нет времени для воспоминаний.
- Прошу прощения, господин полковник.
Надулся, нашел время!
- Ваши слуги смогут прикрыть нам спину? – разрядил обстановку дон Луис. - Ваш ординарец производит впечатление старого солдата, но остальные четверо…
- С какой стороны за наваху хвататься, знают, - да и кто не знает, времена нынче, прямо скажем, веселые. Адалид и тот бы взвыл. - Здесь, надеюсь, одна дорога?
- Нет. Можно идти берегом до Сургосской дороги, а можно свернуть в холмы и выскочить на тракт ниже Тутора... Если, конечно, им нужен монастырь.
- Боитесь, что они предпочтут господина Овехуну?
- Боюсь, - признался Лихана. - Что поделать, когда речь идет о твоем гнезде, поневоле начинаешь кудахтать.
- Загонщики предупредили горожан, - не очень уверенно произнес Альфорка, - люди успеют уйти.
- Никуда они не пойдут, - отмахнулся Себастьян, - непуганая дичь не взлетает, а войны в Муэне не видали лет двести.
- Хватит! – прикрикнул Карлос. В Туторе у него никого не было, но Инья оказалась слишком близко от белого полка. Слишком! – Дон Луис, успокойтесь. К нам пожаловали не грабители, не насильники и не мародеры, а убийцы. Причем опытные. Им нужна обитель...
Сверху конные белоголовые фигурки выглядели мелкими, нелепыми и безобидными. Хаммериане со своими песнопениями, бритыми лицами, колпаками и усами были бы смешными, не будь они страшными. Бедняга Филипп это знал, но решил покататься на драконе. Виорнцы помогли умнику не проиграть войну, а потом маршал Танти предложил скрепить союз хаммериан и мундиалитов браком. Король согласился отдать сестру сыну одержимой Иоанны, а что ему было делать? Только позвать Ротбартов… Волки Миттельрайха перервали б наследникам Хаммера глотку, но что бы осталось от Лоасса?
- Построились, - Лопе тихонько тронул господина за плечо, - сейчас двинутся.
- В холмы наладились, - на скулах Альфорки заходили желваки, - торопятся, черти белолобые! Ничего, Гонсало их приветит.
- Будем надеяться, - белочешуйчатая змея дрогнула и неспешно поползла прочь от равнодушного Зеркала. Впереди кузнечиками прыгал дозор, вокруг трусИли всадники охранения. Все верно - холмы вдоль дороги нужно прощупывать.
- До главного не добраться, - доля наблюдателя Маноло явно тяготила. Еще бы, меткость Альфорки давно вошла в поговорку, - разве что обогнать и обстрелять. Лучше сверху. Дон Луис, место для засады не подскажите?
- Засады не будет, - Карлос смахнул с рукава какую-то пушинку. Интересно, почему хитаны таскают на груди перышки? Надо было спросить Ампаро, да в голову не пришло.
- Ты бы еще ультиматум им предъявил, - поддразнил стрелка Себастьян, - дождемся Хенилью, стреляй, сколько душе угодно.
- Глупо ждать, - Альфорка только что не кусался, - я среди «белолобых» одного в берете приглядел. Похоже, проводник. Вот его бы…
- Обойдешься, - отмахнулся де Ригаско, - незачем их раньше времени полошить.
Куда двинется Гонсало, сразу к монастырю или наперерез? Если поторопиться, гостей можно не выпустить из холмов, но Гонсало никогда не спешит и все по десять раз проверяет. Значит, это будет монастырская дорога и дай Боже, чтоб хаммерианам не пришло в голову по пути «проповедовать». На что похожи деревушки и городки после визита «бичей Господних», Карлос не видел, но слышал довольно, чтобы бояться за смешной Тутор, одинокие мельницы, адуар, в котором нет Ампаро и его ребенка, но есть другие женщины и другие дети.
Лола однажды уже бежала от белолобых. «Здесь вам ничего не грозит…» И кто только за язык тянул?! Выходит, не ждать? Броситься на дракона с вилкой? Четверо вояк, Лихана с больной спиной, дуралей Хайме и слуги с увязавшимися загонщиками… Это даже не смешно, хотя прикончить главаря с проводником можно. Если повезет. Только потом не будет ничего - ни Инес, ни войны, ни ночного озера с его снами…
- Спокойно, - медленно произнес де Ригаско, - пока от нас мало что зависит, но господ хаммериан мы проводим. Хенилья должен знать о них все.
-
-
06.11.2007 в 02:10Да, хорошо, что ты есть, Интернет.
-
-
06.11.2007 в 03:38пусть мне будет хужеподумаешь, всего-то в очередной раз не высплюсь... Зато - такой заряд хорошего настроения!.. И уже хочется целиком книгу!Гемма, огромное спасибо!
-
-
06.11.2007 в 03:38Но как ты пишешь! Блеск!
каким объемным и убедительным предстает мир буквально с первых же слов.
Вот,Вот. Всего пару строчек, и проваливаешься в мир.
-
-
06.11.2007 в 04:34А волки-краснобородки в сюжете будут проскальзывать, по-соседски? И мистика?
-
-
06.11.2007 в 05:15-
-
06.11.2007 в 09:30Замечательные главы. Теперь замучает любопытсво что же дальше?
-
-
06.11.2007 в 10:07С уважением, Кот.
-
-
06.11.2007 в 10:54-
-
06.11.2007 в 12:10Лень повторять то, что уже было сказано
-
-
06.11.2007 в 12:33Чудесные главы, большое вам спасибо!
-
-
06.11.2007 в 12:50-
-
06.11.2007 в 12:53Теперь бы только издатели ничего "не нахимичили"
С уважением, Кот.
-
-
06.11.2007 в 13:34В списке ожиданий -очередное пополнение.
Одинокая Волчица (Юлия)
Замечательные главы. Теперь замучает любопытсво что же дальше?
Ох, у меня сильное подозрение что, дон Хенилья не придет...
-
-
06.11.2007 в 13:59а испанские мотивы - это вообще замечательно!
-
-
06.11.2007 в 14:03А вот читать буду вечером.
-
-
06.11.2007 в 15:22-
-
06.11.2007 в 16:16-
-
06.11.2007 в 20:37Ну что - присоединяю свой голос к меду и елею.
-
-
06.11.2007 в 21:56Гемма традиционный вопрос: на ДОск ссылку можно уволочь?
-
-
07.11.2007 в 03:02-
-
07.11.2007 в 18:55-
-
07.11.2007 в 19:20-
-
07.11.2007 в 21:03Начало этой истории мне показалось чем-то похожей на конец вот этой истории
Оч интересно, что дальше!
-
-
08.11.2007 в 23:28